Отчет

Если не ошибаюсь, это было в начале декабря 1929 года. Забежал как-то днем к Владимиру Владимировичу с просьбой комсомольцев нашей ячейки выступить перед рабочей молодежью ТСХА и удивился: всегда такая

чистая, уютная и аккуратно прибранная "комнатенка-лодочка" на этот раз напомнила мне складское помещение или в лучшем случае приемную почтового отделения. Широкий диван, стол, стулья и даже пол - все было занято афишами, рекламными плакатами, книгами и газетами. Маяковского дома не оказалось, а всем этим бумажным хозяйством распоряжался незнакомый мне молодой человек лет двадцати пяти, невысокого роста. Узнав, что я пришел по делу, он освободил стул от огромной пачки журналов и пригласил сесть.

-Обождите, Владимир Владимирович вышел за папиросами, скоро вернется,- сказал и снова за работу, а мне невольно подумалось: "Не уезжает ли Маяковский на новую квартиру, а иначе к чему такое нагромождение?"

Все выяснилось с приходом поэта.

- Привет, комсомол! - добродушно произнес хозяин и тут же спросил: - С какими новостями пожаловал к нам? Высказывай, если не секрет.

Узнав о причине моего визита, Владимир Владимирович ответил:

- Не могу, брат, как-нибудь попозднее выступлю, а сейчас не могу. Очень занят! Сам видишь. Готовим выставку, пусть посмотрят, на что способны поэты...

Вначале открытие выставки "20 лет работы Маяковского" назначалось на первые числа января. Однако предложение поэта все время наталкивалось на всевозможные бюрократические рогатки, и только лишь после длительных переговоров удалось окончательно определить дату и место ее проведения. Выставку открыли 1 февраля 1930 года. В формировании выставки я не участвовал, но помню, как много сил и хлопот отняло это дело у Маяковского и того молодого человека, который так бережно упаковывал и переписывал поступающие к ним экспонаты. В то время не было специальных выставочных учреждений и соответствующих квалифицированных работников. Все приходилось делать самим - от составления тематико-экспозиционного плана до художественного оформления. Выставка оказалась довольно внушительной. На ее многочисленных стендах, пристендовых столиках были размещены "все сто томов" его "партийных книжек", множество центральных и периферийных газет и журналов, образцы книг, написанных для детей, рукописи, записные книжки поэта, плакаты "Окон РОСТА", пропагандистские и производственные плакаты. Были представлены также многочисленные материалы, рассказывающие об активной работе поэта на радио, в кино и в театре. Тут же были выставлены макеты из постановок сатирических пьес, прошедших в Театре имени В. Э. Мейерхольда.

Владимир Маяковский среди молодежи на Красной Пресне на выставке '20 лет работы Маяковского' Пригласительный билет на открытие выставки '20 лет работы Маяковского' в Доме комсомола Красной Пресни. Центральный Дом комсомола Красной Пресни на Васильевской улице, 13, где часто выступал Владимир Маяковский (фото 1930 г.)

Более 50 лет прошло с тех пор, как открылась эта отчетная выставка. Разумеется, далеко не все сохранилось в памяти даже у тех, кто непосредственно был причастен к ее созданию. Выставка запомнилась надолго, хоть и помещение, где она экспонировалась, было тесным, хоть и не хватало стендов и стеллажей. О ее размахе красноречиво говорил огромный плакат:

        1
 Помните - 
 мы работали 
           без красок,
           без бумаги
        и 
 без художественных 
                   традиций 
 в десятиградусном 
                  морозе 
                    и 
 в дыму "буржуек" 
                 с 
 единственной целью - 

 отстоять Республику Советов,
 помочь
 обороне,
 чистке,
 стройке. 
       2 
 Чтоб эта выставка
 стала полной - 
   надо перенести сюда
 трамваи
 и 
 поезда, 
   расписанные 
   боевыми 
 строками. 
     Атаки, 
     горланившие 
     частушки. 
     Заборы, 
     стены 
 и 
     флаги, 
 проходившие 
     под 
 Кремлем, 
 раскидывая 
          огонь 
 лозунгов.

"В. В. Маяковский,- говорилось в предисловии к выставочному каталогу,- прежде всего поэт-агитатор, поэт-пропагандист, поэт, на любом участке слова стремящийся стать активным участником социалистического строительства. Основная работа Маяковского развернулась за 12 лет революции. Сегодняшняя выставка должна расширить взгляд на труд поэта, каждого начинающего работать над словом. Газета, плакат, лозунг, диспут, реклама, высокомерно отстраняемые чистыми лириками - эстетами,- выставлены как важнейший род литературного оружия".

Когда все оборудование выставки было перенесено в клуб писателей (ул. Воровского, 52) и начались спешные монтажные работы, мне снова довелось встретиться и уже официально познакомиться с ее директором. Им оказался не кто иной, как тот самый Павел Ильич Лавут, о котором упоминается в поэме "Хорошо!".

В течение четырех лет он был организатором литературных вечеров Маяковского в период его поездок по стране, а теперь был ответственным лицом, занимающимся всеми организационными и хозяйственными вопросами. В книге воспоминаний "Маяковский едет по Союзу" Павел Ильич подробно рассказывает о том, как создавалась выставка и как за день до ее открытия комсомольцы помогли перенести из Театра имени Мейерхольда в клуб писателей очень хрупкие художественные макеты к сатирическим спектаклям "Баня" и "Клоп". Приятно вспомнить через столько лет, что в числе тех дружных ребят-комсомольцев был и я, ежедневно приезжавший после школьных занятий, чтобы хоть чем-нибудь помочь любимому поэту.

Владимир Владимирович не сомневался в успехе своей выставки в рабочей и студенческой аудиториях, но он хотел показать ее прежде всего товарищам по перу. Этим, собственно, и объясняется открытие выставки в писательском клубе. Все, кто побывал там, высоко оценили работу поэта. Среди многочисленных откликов, оставленных в книге отзывов, было много добрых и хороших слов. Так, рабочий-краснопресненец Довшан, обращаясь к поэту, написал: "...вопреки принципам и приверженцам "чистого искусства" Вы сумели показать на деле правильность Вашей литературной позиции. Считаю, что выставку необходимо продлить с тем, чтобы каждый рабочий имел возможность просмотреть работы подлинного пролетарского поэта. Если же не удастся продлить срок выставки, хорошо было бы перевести ее куда-нибудь на предприятие". На следующий день "Комсомольская правда" подтвердила это пожелание.

В те годы как-то не принято было устраивать персональные выставки при жизни писателей и поэтов. Маяковский считал, что целесообразно отчитаться о работе широким показом того, что было сделано.

- Чего стесняться, в самом деле,- говорил он друзьям,- зато большая польза будет для читателей и для нашего общего поэтического дела.

Поэт не ошибся - его творческий отчет пользовался огромным успехом. 1 февраля 1930 года он сам открыл выставку и сам же был на ней первым экскурсоводом. Истинно революционный поэт, Владимир Маяковский наглядно показал активное участие в яростной и непримиримой борьбе за новое, социалистическое искусство и революционную поэзию в то время, когда ему, по свидетельству Алексея Суркова, "приходилось буквально пробивать дорогу своему стиху к сердцу большого читателя".

Нам, комсомольцам из Тимирязевской академии,- Васе Фонину, мне и ребятам из других комсомольских ячеек, в течение четырех дней работавшим "на подхвате" у молодого художника Виталия Горяева, посчастливилось почти ежедневно встречаться с Владимиром Владимировичем и постоянно слышать его одобрительное: "Молодцы, ребята! Большое спасибо!"

Вопреки всем трудностям и препятствиям (а их было более чем достаточно) выставка все же открылась. Обращенная к современникам и к "уважаемым товарищам потомкам", она, как и поэма "Во весь голос", явилась идейным и творческим завещанием великого поэта.

Васильевская улица, 13... В конце 20-х - начале 30-х годов этот адрес был хорошо известен всем комсомольцам и пионерам Москвы. В памяти людей нашего поколения это старинное двухэтажное здание постоянно возникает как шумный и гостеприимный молодежный клуб, в просторном зале которого почти ежедневно проводились всевозможные диспуты, литературно-художественные вечера, незабываемые встречи с ветеранами партии, участниками гражданской войны, писателями, поэтами и артистами московских театров.

После экспозиции в клубе писателей отчетная выставка Маяковского побывала в Ленинграде и сразу же должна была перейти по договоренности с поэтом в распоряжение Государственной библиотеки СССР имени В. И. Ленина. Но уже в Ленинграде Маяковский узнал, что выставку "перехватила" краснопресненская комсомолия и с нетерпением ожидала ее возвращения.

-Что же,- добродушно согласился Владимир Владимирович,- краснопресненцы мои друзья, а настоящим друзьям отказывать не годится.

В Центральном Доме комсомола Красной Пресни выставка действовала с 18 по 25 марта и работала исключительно для молодежи. За это время ее посетило более 5 тысяч человек. Среди них были ткачихи с "Трехгорки", молодые авиастроители "Дукса", рабочие завода "Борец", фабрики "Свобода", прославленные поэтом тормозовики, текстильщики фабрики имени Петра Алексеева, металлурги завода имени Войкова, студенты консерватории, театральных училищ, Тимирязевской академии и многих других промышленных предприятий и учебных заведений. В знак глубочайшей признательности поэту за его бескорыстную помощь краснопресненской комсомолии молодежь района превратила официальное закрытие выставки в дружескую, доверительную беседу о трудностях, которые испытывал Владимир Владимирович на протяжении всей своей творческой работы, и в большой незабываемый поэтический праздник, где кроме чтения стихов и поэм шел принципиальный разговор о том, что каждый писатель должен активно участвовать в строительстве коммунизма.

-Я пришел к вам сегодня совершенно больной.

Может быть, сегодня один из последних вечеров, но все-таки я думаю прочесть несколько вещей для товарищей, которые их не знают...

Несмотря на это, поэт, как всегда, охотно отвечал на вопросы и так формулировал цели и задачи своего творческого отчета:

-Я хочу расширить ваше представление о работе писателя, который в обостренной классовой борьбе отдает свое перо в арсенал вооружения пролетариата и не гнушается никакой черновой работы. Вторая моя задача - доказать, что не то что восьмичасовой рабочий день характерен для поэта, но и восемнадцатичасовой. Нам ведь отдыхать теперь некогда.

В тот вечер мы услышали от него и ответ на вопрос, заданный кем-то из зала:

-Товарищ Маяковский, за что вы сидели в тюрьме?

-За принадлежность к партии.

И снова вопрос:

-Вы член партии или нет?

-Нет, я не член партии.

Отвечая на реплику "почему?", сказал буквально следующее:

-От партии большевиков я себя не отделяю и считаю обязанным выполнять все постановления партии, хотя и не ношу партийного билета.

Нам, своим друзьям, комсомольцам, он откровенно признался тогда:

-На меня столько собак вешали и в стольких грехах меня обвиняли, которые есть у меня и которых нет, что иной раз мне кажется - уехать бы куда-нибудь и просидеть года два, чтоб только ругани не слышать.

Надо было лично присутствовать, чтобы ощутить, как героически звучали отрывки из поэм "Владимир Ильич Ленин", "Хорошо!", стихотворения "Левый марш", "Марш двадцати пяти тысяч". Затем пошли в наступление стихи о комсомоле и, как он сказал, "шершавая" поэтическая сатира.

Тогда мы услышали бьющее в сердце вступление к новой поэме о пятилетке "Во весь голос".

Читал Маяковский много, но молодежь, однако, не унималась:

- Еще!.. Еще! Еще!..

Было уже за полночь, когда, окруженный тесным кольцом молодежи, он с трудом пробирался к выходу. Разве могли мы предположить тогда, что эта была наша последняя встреча с любимым поэтом!