И нам мяса!

Солдаты, я вам завидую!

Вам хорошо!

Вот на ободранной стенке отпечаток пятерни шрапнели клочьями человечьих мозгов. Как умно, что к глупому полю приделали сотни обрезанных человечьих голов.

Да, да, да, вам интереснее!

Вам не нужно думать, что вы должны Пушкину двадцать копеек и почему Яблоновский пишет статьи.

Впрочем, это из другого!

Стихов, стихов, миллиард стихов (это вчера).

Радостно зашаркали в прихожей два миллиарда поэтовых ног, но...

Вошел Маяковский -

И почему это боязливо прячут многие бесполых детей худосочных муз?

Объяснимся.

Говорят, что я футурист?

Что такое футурист? Не знаю. Никогда не слыхал. Не было таких.

Вам про это рассказывала m-elle Критика. Я "ее"!

Вы знаете, есть хорошие галоши, называются "Треугольник".

И все-таки ни один критик не станет носить этих галош.

Испугается названия.

Галоша, объяснит он, должна быть продолговато-овальная, а тут написано "Треугольник". Это ногу жать будет.

Что такое футурист - марка, как "Треугольник".

Под этой маркой выступал и тот, кто вышивал:

 Вчера читала я, Тургенев 
 Меня опять зачаровал,

и орущие, как хлысты на радении,

Дыр, бул, щил...

И даже марка-то "футуристы" не наша. Наши первые книги - "Садок судей", "Пощечина общественному вкусу", "Требник троих" - мы назвали просто - сборники литературной компании.

Футуристами нас окрестили газеты. Впрочем, ругаться не приходится. Смешно! Если б Вавила кричал: "Отчего я не Евгений"?" Какая разница?!

Футуризм для нас, молодых поэтов,- красный плащ тореадора, он нужен только для быков (бедные быки! - сравнил с критикой).

Я никогда не был в Испании, но думаю, что никакому тореадору не придет в голову помахивать красным плащом перед желающим ему доброго утра другом. Нам тоже не к чему на добродушное лицо какого-нибудь сельского барда наколачивать гвоздями вывеску.

Во всех наших манифестациях первым стояло на знамени:

"Всякое творчество свободно".

Приходите!

Встретим достойно каждого. Лишь бы между его глазами и жизнью не маячила тучная фигура Апухтина, лишь бы чист был язык, а не изъеден фразами "маститых".

Сегодняшняя поэзия - поэзия борьбы.

Каждое слово должно быть, как в войске солдат, из мяса здорового, красного мяса!

У кого это есть - к нам!

Нет нужды, что мы бывали несправедливы.

Когда в авто мчишься сквозь сотни преследующих врагов, нечего сентиментальничать: "Ах, под колеса попала курица".

Наша жестокость дала нам силу, ни разу не сдавшись жизни, нести наше знамя.

Свобода творить слова и из слов.

Ненависть к существовавшему до нас языку.

С негодованием отвергать из банных веников сделанный венок грошовой славы.

Стоять на глыбе слова "мы" среди моря свиста и негодования.

[1914]

Примечание

И нам мяса! Впервые - газ. "Новь", М., 1914, 16 ноября.

Статья, повторяя отдельные положения (четыре последних абзаца) манифеста футуристов "Пощечина общественному вкусу", частично выходит за рамки последнего, тем самым явно обособляя Маяковского от коллег по этому течению.

Яблоновский (Потресов), Сергей Викторович - фельетонист газеты "Русское слово".

Вчера читала я, Тургенев... - строки из стихотворения И. Северянина "Письмо из усадьбы".

Дыр, бул, щил...- строка из стихотворения А. Крученых.