Вместо оды

Мне б хотелось
               вас
                   воспеть
                           во вдохновенной оде,
только ода
           что-то не выходит.
Скольким идеалам 
смерть на кухне
                и под одеялом!

Моя знакомая -
               женщина как женщина, 
оглохшая
         от примусов пыхтения
                              и ухания, 
баба советская,
                в загсе венчанная, 
самая передовая
                на общей кухне. 
Хранит она
           в складах лучших дат 
замужество
           с парнем среднего ростца; 
еще не партиец,
                но уже кандидат, 
самый красивый
               из местных письмоносцев.
Баба сердитая,
               видно сразу, 
потому что сожитель ейный 
огромный синяк
               в дополнение к глазу 
приставил,
           придя из питейной. 
И шипит она,
             выгнав мужа вон:
- Я
    ему
        покажу советский закон!
Вымою только
             последнюю из посуд - 
и прямо в милицию,
                   прямо в суд...- 
Домыла.
        Перед взятием
                      последнего рубежа
звонок
       по кухне
                рассыпался, дребезжа. 
Открыла.
         Расцвели миллионы почек, 
высохла
        по-весеннему
                     слезная лужа...
- Его почерк! 
письмо от мужа.- 
Письмо раскаленное -
                     не пишет,
                              а пышет.
"Вы моя душка,
               и ангел
                       вы. 
Простите великодушно!
                      Я буду тише 
воды
     и ниже травы". 
Рассиялся глаз,
                оплывший набок.
Слово ласковое -
                 мастер
                        дивных див. 
И опять 
        за примусами баба, 
все поняв
          и все простив. 
А уже
      циркуля письмоносца 
за новой юбкой
               по улицам носятся; 
раскручивая язык
                 витиеватой лентой, 
шепчет
       какой-то
                охаживаемой Вере: 
- Я за положительность
                       и против инцидентов
которые
        вредят
               служебной карьере.- 
Неделя покоя,
              но больше
                        никак 
не прожить
           без мата и синяка. 
Неделя -
         и снова счастья нету, 
задрались,
           едва в пивнушке побыли... 
Вот оно -
          семейное
"перпетуум 
           мобиле". 
И вновь
        разговоры,
                   и суд, и треск 
на много часов
               и недель, 
и нет решимости
                пересмотреть 
семейственную канитель.  
Я
  напыщенным словам
                    всегдашний враг, 
и, не растекаясь одами
                       к 8 марта, 
я хочу,
        чтоб кончилась
                       такая помесь драк, 
пьянства,
          лжи,
               романтики
                         и мата.

Примечание

Вместо оды. Впервые - газ. "Труд", М., 1927, 8 марта. Посвящено Международному женскому дню.