Фабрика бюрократов

Его прислали
             для проведенья режима. 
Средних способностей.
                      Средних лет. 
В мыслях - планы.
                  В сердце - решимость. 
В кармане - перо
                 и партбилет. 
Ходит,
       распоряжается энергичным жестом. 
Видно -
        занимается новая эра! 
Сам совался в каждое место, 
всех переглядел -
                  от зава до курьера. 
Внимательный
             к самым мельчайшим крохам, 
вздувает
         сердечный пыл... 
Но бьются
          слова,
                 как об стену горохом, 
об -
     канцелярские лбы. 
А что канцелярии?
                  Внимает мошенница! 
Горите
       хоть солнца ярче,- 
она
    уложит
           весь пыл в отношеньица, 
в анкетку
          и в циркулярчик.
Бумажку
        встречать
                  с отвращением нужно.
А лишь
       увлечешься ею,- 
то через день
              голова заталмужена 
в бумажную ахинею. 
Перепишут всё
              и, канителью исходящей нитясь, 
на доклады
           с папками идут: 
- Подпишитесь тут!
                   Да тут вот подмахнитесь!..
И вот тут, пожалуйста!..
                         И тут!..
                                  И тут!..-
Пыл
    в чернила уплыл
                    без следа.
Пред
     в бумагу
              всосался, как клещ... 
Среда - это
            паршивая вещь!! 
Глядел,
        лицом
              белее мела, 
сквозь канцелярский мрак. 
Катился пот,
             перо скрипело, 
рука свелась
             и вновь корпела,- 
но без конца
             громадой белой 
росла
      гора бумаг. 
Что угодно
           подписью подляпает,  
и не разберясь:
                куда,
                      зачем,
                             кого? 
Собственную
            тетушку
                    назначит римской папою. 
Сам себе
         подпишет
                  смертный приговор. 
Совести
        партийной
                  слабенькие писки 
заглушает
          с днями
                  исходящий груз. 
Раскусил чиновник
                  пафос переписки, 
облизнулся,
            въелся
                   и - вошел во вкус. 
Где решимость?
               планы?
                      и молодчество? 
Собирает канцелярию,
                     загривок мыля ей.
- Разузнать
            немедля
                    имя-отчество! 
Как
    такому
           посылать конверт
                      с одной фамилией??!-
И опять
        несется
                мелким лайцем:
- Это так-то службу мы несем?! 
Написали просто
                "прилагается" 
и забыли написать
                  "при сем"! - 
В течение дня 
страну наводня
потопом
        ненужной бумажности,
в машину
         живот 
уложит -
         и вот 
на дачу
        стремится в важности.
Пользы от него,
                что молока от черта,
что от пшенной каши -
                      золотой руды. 
Лишь растут
            подвалами
                      отчеты,
вознося
        чернильные пуды. 
Рой чиновников
               с недели на день 
аннулирует
           октябрьский гром и лом, 
и у многих
           даже
                проступают сзади
пуговицы
         дофевральские
                       с орлом. 
Поэт
     всегда
            и добр и галантен, 
делиться выводом рад. 
Во-первых:
           из каждого
                      при известном таланте 
может получиться
                 бюрократ.
Вывод второй
             (из фельетонной водицы
вытекал не раз
               и не сто):
коммунист не птица,
                    и незачем обзаводиться 
ему
    бумажным хвостом. 
Третий:
        поднять бы его за загривок 
от бумажек,
            разостланных низом, 
чтоб бумажки,
              подписанные
                          прямо и криво, 
не заслоняли
             ему
                 коммунизм.

Примечание

Фабрика бюрократов. Впервые - газ. "Известия ЦИК", М., 1926, 20 июня.