Сказка о Пете, толстом ребенке, и о Симе, который тонкий

 Жили были 
           Сима с Петей. 
 Сима с Петей 
              были дети. 
 Пете 5, 
         а Симе 7 - 
 и 12 вместе всем.

 Петин папа 
            был преважным: 
 в доме жил пятиэтажном 
 и, как важный господин, 
 в целом доме 
              жил один. 
 Очень толстый, 
                очень лысый, 
 злее самой злющей крысы. 
 В лавке сластью торговал, 
 даром сласти не давал. 
 Сам себе под вечер в дом 
 сто пакетов нес с трудом, 
 а за папой, 
             друг за другом, 
 сто корзин несет прислуга. 
 Ест он, 
         с Петею деля, 
 мармелад и кренделя. 
 Съест 
       и ручкой маме машет: 
 - Положи еще, мамаша! - 
 Петя 
      взял 
           варенье в вазе, 
 прямо в вазу мордой лазит. 
 Грязен он, по-моему, 
 как ведро с помоями. 
 Ест он целый день, 
                    и глядь - 
 Пете некогда гулять. 
 С час поковыряв в носу, 
 спит в двенадцатом часу. 
 Дрянь и Петя 
              и родители: 
 общий вид их отвратителен. 
 Ясно 
      даже и ежу - 
 этот Петя 
           был буржуй.

 Сима 
      тоже 
           жил с отцом, 
 залихватским кузнецом. 
 Папа - сильный, 
                 на заводе 
 с молотками дружбу водит. 
 Он в любую из минут 
 подымает пальцем пуд. 
 Папа явится под вечер, 
 поздоровавшись для встречи, 
 скажет маме: 
              - Ну-ка, 
                       щи 
 нам с товарищем тащи! - 
 Кашу съев 
           да щи с краюшкой, 
 пьют чаи цветастой кружкой. 
 У рабочих денег нету. 
 Симе 
      в редкость есть конфету. 
 Но зато 
         она и слаще, 
 чем для Пети 
              целый ящик. 
 Чай попив, 
            во весь опор 
 Сима с папой 
              мчат во двор. 
 Симин папа 
            всех умнее, 
 все на свете он умеет. 
 Колесо нашел 
              и рад, 
 сделал Симе самокат. 
 Сима тоже деловит: 
 у него серьезный вид. 
 Хоть ручонки и тонки, 
 трудится вперегонки. 
 Из мешка, 
           на радость всем, 
 Сима сам смастачил шлем . 
 Красную надев звезду, 
 Сима всех сумел бы вздуть! 
 Да не хочет - 
               не дерется! 
 Друг ребячьего народца. 
 Сима чистый, 
              чище мыла. 
 Мылся сам, 
            и мама мыла. 
 Вид у Симы крепыша, 
 пышет, радостью дыша. 
 Ровно в восемь 
                Сима спит. 
 Спит, как надо - 
                  не сопит. 
 Птицы с песней пролетали, 
 пели: 
       "Сима - пролетарий!"

 Петя, 
       выйдя на балкончик, 
 жадно лопал сладкий пончик: 
 словно дождик по трубе, 
 льет варенье по губе. 
 Четверней лохматых ног 
 шел мохнатенький щенок. 
 Сел. 
      Глаза на Петю вскинул: 
 - Дай мне, Петя, половину! 
 При моем щенячьем росте 
 не угрызть мне толстой кости. 
 Я сильнее прочих блюд 
 эти пончики люблю. 
 Да никак не купишь их: 
 заработков никаких.- 
 Но у Пети 
           Грозный вид. 
 Отвернуться норовит. 
 Не упросишь этой злюни. 
 Щен сидит, 
            глотает слюни. 
 Невтерпеж, 
            поднялся - 
                       скок, 
 впился в пончиковый бок. 
 Петя, 
       посинев от злости, 
 отшвырнул щенка за хвостик.с 
 Нос 
     и четверо колен 
 об земь в кровь расквасил щен. 
 Омочив слезами садик, 
 сел щенок на битый задик. 
 Изо всех щенячьих сил 
 нищий щен заголосил: 
 - Ну, и жизнь - 
                 не пей, не жуй! 
 Обижает нас буржуй. 
 Выйди, зверь и птичка! 
 Накажи обидчика! - 
 Вдруг, 
        откуда ни возьмись, 
 сто ворон слетают вниз. 
 Весь оскаленный, шакал 
 из-за леса пришагал. 
 За шакалом 
            волочится 
 разужасная волчица. 
 А за ней, 
           на три версты 
 распустив свои хвосты, 
 два огромных крокодила. 
 Как их мама уродила?! 
 Ощетинивши затылки, 
 выставляя зубы-вилки 
 и подняв хвостища-плети, 
 подступают звери к Пете. 
 - Ах, жадаба! 
               Ах ты, злюка! 
 Уязви тебя гадюка! 
 Ах ты, злюка! 
               Ах, жадаба! 
 Чтоб тебя сожрала жаба! 
 Мы 
    тебя 
         сию минутку, 
 как поджаренную утку, 
 так съедим 
            или иначе. 
 Угнетатель ты зверячий! - 
 И шакал, 
          как только мог, 
 хвать пузана 
              за пупок! 
 Тут 
     на Петю 
             понемногу 
 крокодил нацелил ногу 
 и брыкнул, 
            как футболист. 
 - Уходи! 
          Катись! 
                  Вались! - 
 Плохо Пете. 
             Пете больно. 
 Петя мчит, 
            как мяч футбольный. 
 Долетел, 
          от шишек страшный, 
 аж 
    до Сухаревой башни. 
 Для принятья строгих мер 
 - к Пете милиционер. 
 Говорит он грозно Пете: 
 - Ты ж не на велосипеде! 
 Что ты скачешь дрянный мальчик? 
 Ты ведь мальчик, 
                  а не мячик. 
 Беспорядки! 
             Сущий яд - 
 дети этих буржуят! 
 Образина милая, 
 как твоя фамилия? - 
 Петя стал белей, чем гусь: 
 - Петр Буржуйчиков зовусь. 
 - Где живешь, 
               мальчишка гадкий? 
 - На Собачьевой 
                 площадке.- 
 Собеседник Петю взял, 
 вчетверо перевязал, 
 затянул покрепче узел, 
 поплевал ему на пузо. 
 Грозно 
        вынул 
 страшный страж 
 свой чернильный карандаш, 
 вывел адрес без помарки. 
 Две 
     на зад 
            наклеил марки, 
 а на нос 
          - не зря ж торчать!- 
 сургучовую печать. 
 Сунул Петю 
            за щеку 
 почтовому ящику. 
 Щелка узкая в железе, 
 Петя толст - 
              пищит, да лезет. 
 - Уважаемый папаша, 
 получайте 
           чадо ваше!

 Сказка сказкой, 
                 а щенок 
 ковылял четверкой ног. 
 Ковылял щенок, 
                а мимо 
 проходил известный Сима, 
 получивший 
            от отца 
 что-то вроде леденца. 
 Щений голод видит Сима, 
 и ему 
       невыносимо. 
 Крикнул, 
          выпятивши грудь: 
 - Кто посмел щенка отдуть? 
 Объявляю 
          к общей гласности: 
 все щенята 
            в безопасности! 
 Я защитник слабого 
 и четверолапого.- 
 Взял конфету из-за щек. 
 - На, товарищ! 
                ешь, щенок! - 
 Проглотил щенок 
                 и стал 
 кланяться концом хвоста. 
 Сел на ляжечки 
                и вот 
 Симе лапу подает. 
 - Спасибо 
           от всей щенячьей души! 
 Люби бедняков, 
                богатых круши! 
 Узнается из конфет, 
 добрый мальчик 
                или нет. 
 Животные домашние - 
 тебе 
      друзья всегдашние.- 
 Замолчал щенок, 
                 и тут 
 появляется верблюд. 
 Зад широкий, 
              морда уже, 
 весь из шерсти из верблюжьей. 
 - Я 
     рабочий честный скот, 
 вот штаны, 
            и куртка вот! 
 Чтобы их тебе принесть, 
 сам 
     на брюхе 
              выстриг шерсть. 
 А потом пришел рабочий, 
 взял с собою 
              шерсти клочья. 
 Чтобы шерсть была тонка, 
 день работал у станка.- 
 За верблюдиной баранчик 
 преподносит барабанчик 
 собственного пузыря. 
 - Барабаньте, чуть заря! - 
 А ближайший красный мак, 
 цветший, как советский флаг, 
 не подавши даже голоса, 
 сам 
     на Симу прикололся. 
 У зверей 
          восторг на морде: 
 - Это 
       Симе 
            красный орден! - 
 Смех всеобщий пять минут. 
 В это время, 
              тут как тут, 
 шла четверка 
              из ребят, 
 развеселых октябрят. 
 Ходят час, 
            не могут стать. 
 - Где нам пятого достать? 
 Как бы нам помножиться? - 
 Обернули рожицы. 
 Тут фигура Симина. 
 - Вот кто нужен именно! - 
 Храбрый, 
          добрый, 
                  сильный, 
                           смелый! 
 Видно - красный, 
                  а не белый. 
 И без всяких разногласий 
 обратился к Симе Вася: 
 - Заживем пятеркой братской, 
 звездочкою октябрятской? - 
 Вася, 
       Вера, 
             Оля, 
                  Ваня 
 с Симой ходят, барабаня. 
 Щеник, 
        радостью пылая, 
 впереди несется, лая. 
 Перед ними 
            автобусы 
 рассыпаются, как бусы. 
 Вся милиция 
             как есть 
 отдает отряду честь.

 Сказка сказкою, 
                 а Петя 
 едет, как письмо, в пакете. 
 Ехал долго он и еле 
 был доставлен в две недели. 
 Почтальон промеж бумажками 
 сунул в сумку вверх тормашками. 
 Проработав три часа, 
 начал путать адреса. 
 Сдал, разиня из разинь, 
 не домой, а в магазин. 
 Петя, 
       скисши от поста, 
 распечатался и встал. 
 Петя 
      плоский, как рубли. 
 Он уже не шар, 
                а блин. 
 Воскресенье - 
               в лавке пусто. 
 Петя 
      вмиг приходит в чувство 
 и, взглянув на продовольствие, 
 расплывается от удовольствия. 
 Рот раскрыл, 
              слюна на нем. 
 - Ну,- сказал,- 
                 с чего начнем? - 
 Запустил в конфеты горсти 
 и отправил в рот для скорости. 
 Ел он, ел 
           и еле-еле 
 все прикончил карамели. 
 Петя, переевши сласть, 
 начал в пасть закуски класть 
 и сожрал по сей причине 
 все колбасы и ветчины. 
 Худобы в помине нет, 
 весь налился, 
               как ранет. 
 Все консервы Петя ловкий 
 скушал вместе с упаковкой. 
 Все глотает, не жуя: 
 аппетит у буржуя! 
 Без усилий 
            и без боли 
 съел четыре пуда соли. 
 Так наелся, 
             что не мог 
 устоять на паре ног. 
 Петя думает: 
              "Ну, что же! 
 Дальше 
        буду 
             кушать лежа". 
 Нет еды, 
          но он не сыт, 
 слопал гири и весы. 
 Видано ли это в мире, 
 чтоб ребенок 
              лопал гири?! 
 Петя - 
        жадности образчик; 
 гири хрустнули, 
                 как хрящик. 
 Пузу отдыха не дав, 
 вгрызся он в железный шкаф. 
 Шкаф сжевал 
             и новый ищет... 
 Вздулся вербною свинищей. 
 С аппетитом сладу нет. 
 Взял 
      губой 
            велосипед - 
 съел колеса, 
              ест педали... 
 Тут их только и видали! 
 Но не сладил Петя бедный 
 с шиною велосипедной. 
 С грустью 
           объявляю вам: 
 Петя 
      лопнул пополам. 
 Дом 
     в минуту 
              с места срыв, 
 загремел ужасный взрыв. 
 Люди прыгают, дрожа. 
 "Это,- думают,- пожар!" 
 От велика до мала 
 все звонят в колокола. 
 Вся в сигналах каланча, 
 все насосы волочат. 
 Подымая тучи пыли, 
 носятся автомобили. 
 Кони десяти мастей. 
 Сбор пожарных всех частей. 
 Впереди 
         на видном месте 
 вскачь несется 
                сам брандмейстер.

 Сказка сказкою, 
                 а Сима 
 ходит городом 
               и мимо. 
 Вместе с Симою в ряд 
 весь отряд октябрят. 
 Все живут в отряде дружно, 
 каждый делает что нужно,- 
 как товарищ, 
              если туго, 
 каждый 
        выручит друг друга. 
 Радуется публика - 
 детская республика. 
 Воскресенье. 
              Сима рад, 
 за город ведет отряд. 
 В небе флаг полощется, 
 дети вышли в рощицу. 
 Дети сели на лужок, 
 надо завтракать ужо. 
 Сима, к выдумкам востер, 
 в пять минут разжег костер. 
 Только уголь заалел, 
 стал картошку печь в золе. 
 Почернел картошкин бок. 
 Сима вынул, 
             крикнул: 
                      - Спёк! - 
 Но печален голос Оли: 
 - Есть картошка, 
                  нету соли.- 
 Плохо детям, 
              хоть кричи, 
 приуныли, как грачи. 
 Вдруг 
       раздался страшный гром. 
 Дети 
      стихли впятером. 
 Луг и роща в панике. 
 Тут 
     к ногам компанийки 
 в двух мешках упала соль - 
 ешь, компания, 
                изволь! 
 Вслед за солью 
                с неба 
                       градом 
 монпасье 
          с доставкой на дом. 
 Льет и сыплет, 
                к общей радости, 
 булки всякие 
              и сладости. 
 Смех средь маленького люда: 
 - Вот так чудо! 
                 чудо-юдо! 
 Нет, 
      не чудо это, дети, 
 а - из лопнувшего Пети. 
 Все, что лопал Петя толстый 
 рассыпается на версты. 
 Ливнем льет 
             и валит валом - 
 так беднягу разорвало. 
 Масса хлеба, 
              сласти масса - 
 и сосиски, 
            и колбасы! 
 Сели дети, 
            и отряд 
 съел с восторгом всё подряд. 
 Пир горою и щенку: 
 съест 
       и вновь набьет щеку - 
 кожицею от колбаски. 
 Кончен пир - 
              конец и сказке. 
 Сказка сказкою, 
                 а вы вот 
 сделайте из сказки вывод. 
 Полюбите, дети, труд - 
 как написано тут. 
 Защищайте 
           всех, кто слаб, 
 от буржуевых лап. 
 Вот и вырастете - 
                   истыми 
 силачами-коммунистами.

[1925]

Примечание

Сказка о Пете, толстом ребенке, и о Симе который тонкий. Первая из детских книжек Маяковского. Книга вышла в мае 1925 года в издательстве "Московский рабочий" с рисунками худ. Н. Купреянова.

В предисловии к сборнику "Вещи этого года" (вышел в январе 1924 года в берлинском издательстве "Накануне", датирован 25 июля 1923 года) Маяковский называет в числе произведений, над которыми ведется работа, "О Сене и Пете (детское)". В конце марта 1925 года он выступал с чтением этого произведения на заседании комиссии по созданию новой книги при отделе детской литературы Госиздата, где состоялось ее обсуждение.

Сухарева башня - находилась на месте нынешней Колхозной площади в Москве, была построена Петром I в 1692-1695 годах в виде каменных ворот башни - главных въездных ворот в город по Архангельской торговой дороге. В башне, столб которой поднимался на сто метров над уровнем Москвы-реки, находилась при Петре I астрономическая обсерватория. До 1925 года на площади около башни размещался обширный Сухаревский рынок, а в самой башне в 20-е годы был расположен Московский коммунальный музей. В 1934 году башня снесена.

На Собачьевой площадке...- Имеется в виду бывшая Собачья площадка в Москве - небольшая площадь со сквером посередине, обставленная особняками барского типа. Снесена в ходе реконструкции района Арбата и создания проспекта Калинина (1963 год).

Вздулся вербною свинищей. - Имеется в виду вербный базар, устраивавшийся в вербную неделю (перед религиозным праздником пасхи), на котором торговали различными игрушками и лакомствами.