Канцелярские привычки

Я
  два месяца
             шатался по природе, 
чтоб смотреть цветы
                    и звезд огнишки. 
Таковых не видел.
                  Вся природа вроде 
телефонной книжки. 
Везде -
        у скал,
                на массивном грузе 
Кавказа
        и Крыма скалоликого, 
на стенах уборных,
                   на небе,
                            на пузе 
лошади Петра Великого, 
от пыли дорожной
                 до гор,
                         где грозы  
гремят,
        грома потрясав, - 
везде
      отрывки стихов и прозы, 
фамилии
        и адреса. 
"Здесь были Соня и Ваня Хайлов. 
Семейство ело и отдыхало". 
"Коля и Зина
             соединили души". 
Стрела
       и сердце
                в виде груши.
"Пролетарии всех стран, соединяйтесь!
Комсомолец Петр Парулайтис".
"Мусью Гога,
парикмахер из Таганрога".
На кипарисе,
             стоящем века, 
весь алфавит:
              а б в г д е ж з к. 
А у этого
          от лазанья
                     талант иссяк. 
Превыше орлиных зон 
просто и мило:
               "Исак
                     Лебензон". 
Особенно
         людей
               винить не будем. 
Таким нельзя
             без фамилий и дат! 
Всю жизнь канцелярствовали,
                            привыкли люди. 
Они
    и на скалу
               глядят, как на мандат. 
Такому,
        глядящему
                  за чаем
                          с балконца, 
как солнце
           садится в чаще, 
ни восход,
           ни закат,
                     а даже солнце - 
входящее
         и исходящее.
Эх!
    Поставь меня
                 часок
                       на место Рыкова, 
я б
    к весне
            декрет железный выковал:
"По фамилиям
             на стволах и скалах 
узнать
       подписавшихся малых. 
Каждому
        в лапки 
дать по тряпке. 
За спину ведра - 
и марш бодро! 
Подписавшимся
              и Колям
                      и Зинам 
собственные имена
                  стирать бензином. 
А чтоб энергия
               не пропадала даром, 
кстати и Ай-Петри
                  почистить скипидаром, 
А кто
      до того
              к подписям привык, 
что снова
          к скале полез,- 
у этого
        навсегда
                 закрывается лик-
                                  без".
Под декретом подпись
                     и росчерк броский - 
Владимир  Маяковский

Ялта, Симферополь, Гурзуф, Алупка.

Примечание

Канцелярские привычки. Впервые - газ. "Известия ЦИК", М., 1926, 29 августа, со следующей датой, очевидно, шуточной: "Ялта, Симферополь, Гурзуф, Алупка и т. д. 1, 2, 3, 4/1, II, III, IV, V и т. д.".